Древности истории этой земле не занимать. Данные археологов и антропологов говорят нам, что человек жил здесь уже в эпоху нижнего палеолита – в Тоскане были найдены артефакты мустьерской культуры, которую приписывают неандертальцам. Сколь-нибудь полно можно говорить о тосканской истории с начала 2 тысячелетия до новой эры – то есть с нижней границы Бронзового века, которая совпала в этих краях с так называемой Апеннинской культурой, существовавшей в 18-12 веках до н. э.
Апеннинская культура, помимо собственно Тосканы, охватывала большую часть полуостровной части Италии. О ее носителях мы знаем, что те занимались скотоводством и говорили на неизвестных нам, но, как сейчас считается, индоевропейских протоиталийских языках. Эти люди поддерживали тесную связь с микенской цивилизацией в Греции, торговали с минойским Критом – судя по находимой при раскопках керамике из этих мест. Так что уже в раннеисторическую эпоху Тоскана была частью большого средиземноморского мира.
Ближе к рубежу тысячелетий, в 11 столетии до н. э., Апеннинскую культуру в Тоскане сменила пришедшая с севера культура Вилланова. До сих пор не ясно, что за народ ее в эти места принес, однако давняя и ставшая традиционной точка зрения относит виллановианские памятники к ранней истории этрусков.
Этруски (себя они называли расеннами, в греческих источниках фигурируют как тиррены, а от римлян получили имя туски – именно отсюда и происходит слово Тоскана, древняя Tuscia) – народ загадочный, а вопрос об их происхождении интригует европейские умы с античных времен.
Язык этрусков был частично расшифрован – но четкого родства с каким-либо другим исследователи установить так и не смогли: среди окрестных индоевропейских языков он занимал обособленное положение, примерно такое, как баскский в современной Испании. Часто высказывалась точка зрения, что это автохтонный народ, переживший миграцию в Италию индоевропейцев; принимая эту версию, мы можем с чистой совестью, назвать Виллановианскую культуру этрусской. Другие предположения связывают происхождение этрусков с пеласгами – доэллинским населением Греции – и так называемыми «народами моря» - большой группой неиндоевропейских средиземноморских племен.
Но будь Вилланова, как сейчас все чаще утверждается, и неэтрусской (а, например, раннеумбрской) культурой, дальнейший цивилизационный прорыв, наступивший в Италии в 8-7 веках до н. э. – это, несомненно, заслуга этрусского народа. За пару столетий они превратили Тоскану из земли пастухов в сердце процветающей урбанизированной цивилизации. Искусные ремесленники (особенно славившиеся искусством обработки металлов), хорошие воины и предприимчивые купцы, этруски быстро распространились по всему полуострову, а тосканские (вместе с Лациумом) земли стали сердцем их страны.
По всей Тоскане выросли и процвели города – Популония, Вольтерра, Ветулония, Клузий, Арреций, Кортона, Фьезоле – многие из них существуют до сих пор. Города эти обладали политической самостоятельностью, правили ими цари-лукумоны. К моменту прихода римлян Этрурия была своего рода конфедерацией двенадцати таких лукумоний. Этрусская Тоскана была по тогдашним меркам весьма благоустроенной землей: строились дороги, осушались болота в низинах. Благодаря торговым связям с эллинскими южноиталийскими колониями в регион шел поток богатств – в общем-то, в это время она являлась одним из цивилизационных центров не только Италии, но и всего Западного Средиземноморья.
Но уже в 4 веке до новой эры Этрурия подверглась атаке со стороны молодой Римской республики. Та, лишь незадолго до того избавившись от вековой власти этрусских царей, сама уже желала быть региональным гегемоном. Полтора столетия потребовались римлянам, чтобы взять регион под контроль. Завоеванные города этрусков превращались в «союзников» (читай – вассалов) Рима, близ них возникали колонии латинян. Объединяясь друг с другом и с иными племенами, не желающими признавать римскую гегемонию, этруски, как могли, противостояли экспансии. В 343 году до н. э началась длинная череда Самнитских войн, в которых этруски выступили вместе с самнитами против Рима - но по ее результатам позиции завоевателей в тосканских землях лишь укрепились. Союз этрусских городов под началом Арреция, Клузия и Перузии не смог противостоять натиску сильного соседа - к 311 году, по сути, независимой от Рима Тоскане пришел конец. Попытки освободиться от власти латинян, конечно, продолжались и далее, но уже к середине 3 века тосканские этруски окончательно покорились римлянам, которые после победы в Первой Пунической войне окончательно закрепили свой статус гегемонов в Средней Италии.
Сломив этрусков, римляне начали ассимиляцию региона. По всей Тоскане выросли ветеранские колонии и многочисленные городки–каструмы. Тоскана стала опорой Рима для броска на север, на покорение лигуров и галлов. Важной морской базой, откуда римляне могли отправлять экспедиции в Галлию, сделался город Пиза с его обширным портом, значительные силы Республики разместились в Арреции. В 3-1 веках до н. э. Тоскана покрылась сетью римских дорог – Кассиевой, Эмилиевой, Аврелиевой; дороги служили как военным целям, так и способствовали экономической интеграции и росту городов: большинство будущих центров Тосканы обязаны своими темпами развития этим транспортным артериям.
Процесс интеграции Этрурии в римское государство можно считать завершившимся к 1 веку до новой эры. После того, как этрусские города сохранили нейтралитет в Союзнической войне – выступлении союза италиков против Рима 91-88 годов до н. э. – их жители в благодарность получили права римского гражданства и тем самым оказались включены в римскую правовую систему. Этруски восприняли латинскую культуру, как до этого Рим многое взял от этрусков; древние этрусские семейства вошли в элиту римского общества – Тусция, сохранив историческую память, переняла римскую идентичность.
Теперь уже новые, римские города стали выходить в регионе на первый план – так, после административной реформы Диоклетиана (284-305), согласно которой в сердце бывшей Этрурии образовывалась провинция Тусции и Умбрии, столицей региона сделалась основанная в цезаревские годы Флоренция, старые же центры – как, например, Арреций – отошли в тень.
Еще в 1 веке с первыми апостолами в тосканские земли проникает весть о христианстве. Новая вера долго укреплялась в Тусции и смогла серьезно распространиться здесь к 3-4 векам; основные центры региона – Флоренция, Арреций, Вольтерра, Клузий и другие – превратились в центры епархий-диоцезов. Но крещение Тусции далось нелегко и стоило дорого. Многие исповедники приняли смерть во время гонений: святой Лин папа Римский и святой Ромил, святой Донат и святой Миниас Флорентийский – это еще не полный тосканский мартиролог.
Меж тем античный период тосканской истории заканчивался. Для Тосканы условное начало Средних веков было связано с нашествием остготов в конце 5 столетия. Регион был включен в состав Остготского королевства, а позже – в 6 веке - стал яблоком раздора между готами и византийцами. Война истощила тосканские земли и привела регион в упадок; в довершение всего, вскоре на смену готам и византийцам с севера пришли племена лангобардов, которым к концу 7 века удалось обрести контроль над Тусцией. Казалось бы, это новое вторжение должно было стать для разоренной Тосканы катастрофой, однако – по крайней мере, в исторической перспективе – оказалось едва ли не благом: после долгих лет смут и войн в области наступил период созидания. Приток лангобардского населения позволил заполнить образовавшиеся демографические бреши, отстраивались – уже по-новому, теряя черты римской планировки – города, восстанавливались коммуникации. Закладывались основы будущей средневековой Тосканы.
Лангобарды («длиннобородые» - так переводится этот этноним), придя в Италию, принесли с собой свои обычаи, право и административное деление на герцогства (ducates). Тусция-Тоскана стала одним из герцогств, а столицей ее сделался город Лукка. Лукке повезло с расположением – через него прошла ключевая дорога, Via Romea, ведшая с Севера в Рим, и она стала одним из важнейших центров королевства - королевский двор в Павии не слишком вмешивался в дела лукканского герцога; в городе чеканилась даже собственная монета – в общем-то, Тоскана в этот период стала полунезависимой областью.
Эпоха лангобардского владычества в Италии закончилась в 774 году, когда на Апеннины вторглись франкские войска Карла Великого. Карлу, стремящемуся в Рим – там он и был впоследствии помазан, осуществив тем самым символическое возрождение Западной Империи - было важно покончить с лангобардами, от которых городу понтификов исходила вечная угроза: будучи первоначально арианами, они вели постоянные войны с папами, но и потом, приняв «кафолическое» христианство, они не оставили этой политики. Франки одержали решительную победу: последний лангобардский король Дезидерий был низложен, а Тоскана в числе других земель былого королевства стала частью большого франкского государства. Лангобардское деление на герцогства Карл упразднил, поставив над новообретенными землями своих графов (contes) – сама Тоскана теперь стала маркграфством.
Империя Карла оказалась державой одного правителя – смерти своего основателя она не пережила. Тоскана продолжила существование как марка в образовавшемся на его обломках Королевстве Италия, а когда вскоре распалось и оно, лукканские маркграфы стали де-факто независимыми владетелями. Но, хотя Лукка оставалась столицей, по мере возрождения других городов, начавшегося во времена Карла, у нее стали возникать конкуренты. В крупный экономический центр выделилась Пиза, у которой был собственный флот, и которая развернула активную морскую торговлю в Средиземноморье. Окрепла Флоренция – и к 11 веку настолько, что маркграфы решили перенести туда свою столицу. В 11 столетии же задокументированы первые войны между городами области – так, под 1003 годом в хрониках значится война Лукки и Пизы.
Центральная власть в Тоскане тех лет вообще была достаточно слаба – местные нобили не всегда считались с правами маркграфов-сюзеренов, чувствуя себя хозяевами в своих владениях; власть феодалов, в свою очередь, уже не устраивала горожан, которые стали задумываться о самоуправлении. Этому немало способствовал экономический рост и складывание в городах ремесленных и купеческих кругов. Via Francigena (так стала называться Via Romea), дорога паломников, связывавшая Рим с Севером Европы, обеспечивала стабильным доходом жителей городков и местечек (borghi); благодаря оживлению путей сообщения с остальной Европой расцвела торговля. Разбогатевшее и почувствовавшее собственный вес городское сословие стало требовать своей доли во власти - к 11 веку процесс формирования собственных систем городского самоуправления развернулся во всю ширь. Конечно, ситуация в каждом отдельном городе сильно различались - так, если в Лукке оппозиция горожан своему епископу и знати была очевидна, то, например, в Пизе многие коммунальные институты долгое время находились в «симбиозе» и гармонии с епископской администрацией. Судя по дошедшим до нас документам, складывание законченной коммунальной системы в тосканских городах произошло в последней четверти 11 – первой половине 12 веков. Ключевой приметой этого можно считать появление в городах своих консулов. В документах Пизы о консулах говорится уже под 1084, в Ареццо они упоминаются в 1098, в Сиене в 1125, а во Флоренции – в 1138 году. Должность консулов была коллегиальной (их количество в советах разных городов разнилось) и выборной (обычно они избирались на год).
Фактическую независимость тосканские коммуны приобрели после смерти в 1115 году последней правительницы маркграфства Матильды. Перед молодыми городами-государствами встала насущная задача – утвердить свое положение и привести к повиновению засевших в своих башнях - замках нобилей, не желавших признавать городские права. Это с большим или меньшим успехом и было проделано большинством тосканских коммун – феодальные гнезда безжалостно разрушались, а сами дворяне вынуждены были переселяться в города и встраиваться в коммунальное общество. Постепенно крупным коммунам удалось распространить власть на всю территорию своих диоцезов - Флоренция, Пиза, Лукка, Сиена, Ареццо сделались центрами, вокруг которых отныне стала вращаться политическая ситуация в регионе.
К концу 12 века коренным образом меняется система власти в тосканских коммунах: на смену советам консулов приходит институт подеста (латинское potestas означает «власть»). Подеста являлся начальником администрации города, наделенным как судебной, так и военной властью (в подчиненных городах подеста назначался коммуной-гегемоном). Особенностью этой должности было то, что подеста, как правило, избирался не из граждан города, а приглашался извне (бывали, конечно, и исключения, например, Пистойя). Эта мера вполне объяснима, если учитывать, насколько силен был в коммунальной жизни фактор семейственности – ведь высшей власти, тем более судебной, нельзя было позволить быть необъективной, и человек извне позволял эту объективность – или хотя бы видимость ее - соблюсти.
13 столетие – венец эпохи свободных коммун в Тоскане. Пизанская республика к тому времени уже давно добилась статуса владычицы морей благодаря своим военным и торговым успехам, хотя теперь ей все сильнее дышал в затылок северный конкурент – Генуя. Флорентийский флорин и сиенский денарий вошли в число самых твердых валют христианского мира, в кредиторах банкиров из здешних городов оказалась половина европейских государей, императоры и папы. Особенных успехов на ниве роста и развития добивается в этот период Флоренция, и все яснее становятся ее амбиции стать региональным центром. Меняется ситуация внутри коммун - там все больший вес набирают пополаны - цеховые ремесленники, которые начинают теснить во власти дворянство и купеческую олигархическую верхушку. Власть в коммунах демократизируется. Например, во Флоренции нобилям, для того, чтобы обеспечить себе возможность участвовать в городской политике, приходилось записываться в цеховики. И во Флоренции, и в других коммунах появляется должность наделенного большими полномочиями главы городских пополанов - «капитана народа».
Бурное развитие коммун сопровождалось и вскрытием противоречий, как между социальными группами (цеховым людом, нобилями, купеческой верхушкой), так и между влиятельными городскими семействами. Масла в огонь подлило обострение в начале 13 столетия папско-императорского спора, чья власть в Священной Римской империи выше. Хотя этот конфликт длился к тому времени уже много лет, именно теперь Италия взорвалась, расколовшись на крайне враждебные друг другу группировки (и произошло это, судя по всему, во Флоренции). Первая, проимперская, получила название «гибеллины» - от слова «Вайблинген» - имени родового замка и клича императорского рода Гогенштауфенов. Их противники поддержали папу и взяли себе имя «гвельфы» (это слово происходит от названия замка Вельф, вотчины врагов Гогенштауфенов, герцогов Баварских).
Идеологические мотивы в этом конфликте, надо полагать, имели третьестепенное значение. На суть его много света проливает легенда о возникновении гвельфско-гибеллинской вражды, записанная флорентийским хронистом Дино Кампаньи. Согласно ей, причиной розни послужил рядовой, в общем-то, инцидент: молодой человек из флорентийской семьи Буондельмонти по каким-то своим мотивам отказался от помолвки с девушкой из рода Амидеи, предпочтя невесту из клана Донати. Буондельмонти был убит оскорбленными родственниками обманутой нареченной, его родня начала мстить. Город распался на фракции, возглавляемые Буондельмонти и могущественными родичами Амидеи, Уберти – и Флоренция погрузилась в усобицы, а постепенно в эту вражду оказалась втянута и вся Италия. Прямого отношения к действительности эта история, скорее всего, не имеет, но она наглядно показывает, как ее видели современники – через призму клановых отношений. Не последнюю роль, очевидно, играли и социальные мотивы - к гибеллинам по большей части стала стекаться знать, императорские вассалы, а к гвельфам - купцы и ремесленники.
Ко второй половине 13 века расстановка сил в Тоскане стала примерно ясна. Гвельфы одержали победу во Флоренции и Лукке, гибеллины укрепились в Пизе, Сиене и Ареццо. Подкрепленная территориальными претензиями городов друг к другу и их вековым чувством соперничества, вражда фракций превратила тосканскую историю 13-15 веков в бесконечные войны коммун друг с другом. Злейшими врагами стали пизанцы и лукканцы, сиенцы и флорентинцы. До сих пор (историческая память у тосканцев сильна) на футбольном матче фанаты, к примеру, сиенского клуба не преминут напомнить флорентинцам о делах семисотлетней давности - что же говорить о том, что творилось в те годы на полях сражений.
То одна, то другая партия одерживали верх: вот войска Фридриха II разбили враждебные императору города при Кортенуово в 1237 году - и по всей Тоскане торжествуют гибеллины; а спустя уже несколько лет гвельфы взяли верх во Флоренции и пришли к власти в подчиненных ей городах. Или взять 1260 год - гвельфы Флоренции, Лукки и множества коммун поменьше вышли войной на Сиену, главного соперника Флоренции и оплота гибеллинов, но оказались наголову разбиты сиенцами и их союзниками при Монтаперти. Тосканский гвельфизм тогда был снова повержен, а саму Флоренцию, его центр, едва не обрекли на разрушение. Гвельфы были изгнаны, но спустя семь лет, когда императорская фамилия Гогенштауфенов была разгромлена Карлом Анжуйским, гвельфам удалось вернуться и к 1289 году захватить власть практически во всей Тоскане.
Но механизм вражды так глубоко был заложен в тосканском обществе, что, едва победив, гвельфы тут же стали воевать друг с другом. Эта вражда родилась в недрах одного из пистойских семейств, но вскоре захлестнула собою и Флоренцию, и все окрестные земли.
Так называемые «черные», радикально настроенная группировка гвельфов – ополчились против «белых», склонных к компромиссу с гибеллинами; новая волна насилия и террора прокатилась в первые годы 14 века по Тоскане, именно тогда флорентинец Данте, принадлежавший к «белым», был изгнан с родины и принужден скитаться по чужим городам. Вместе с ним многие белые гвельфы тоже были принуждены покинуть свои коммуны и искать убежища у гибеллинов.
Торжество радикалов-гвельфов, которых поддержал к тому же могущественный сицилийский король Роберт Анжуйский, не могло не вызвать реакции императорского двора. Император Генрих VII стал собирать силы, чтобы вторгнуться во Флоренцию. И пускай он в 1313 году скончался, не успев осуществить задуманное, но знамя реванша гибеллинов подняла Пиза. Угуччоне делла Фаджиола, подеста Пизы, с помощью лукканского изгнанника, кондотьера Каструччо Кастракани, смог в том же году захватить Лукку, а в 1315 году разбить флорентинцев при Монтекатини. Позже уже Кастракани, после конфликта с делла Фаджиола, захватил Пизу, нанес поражение гвельфам при Альтопашо в 1325 году и подчинил себе практически всю Тоскану. Казалось, гибеллинизм восторжествовал, и тосканский центр силы снова сместился в Лукку - но наследники Кастракани оказались неспособны продолжать начатое, и инициатива в регионе вернулась к Флоренции.
Та, несмотря на все политические и экономические потрясения (взять хоть последствия чумы 1348 года или серьезный финансовый кризис тех же лет), оставалась ведущим центром местной экономики: ее соседям пришлось много хуже. Именно в этот период флорентинцы стали понемногу закладывать основы будущей своей безусловной гегемонии в регионе. Действительно, 14 век – это «начало конца» эпохи свободных коммун в Тоскане. Еще в середине 13 века Флорентийская республика подчинила своему влиянию Пистойю и Вольтерру, теперь же настала очередь более крупных республик: в 1337 году был фактически куплен (вернее, взят в аренду) Ареццо, в 1406 году приобретена Пиза. Из крупных городов независимыми от флорентинцев остались Лукка, которая стала понемногу дистанцироваться от тосканских геополитических игр, и все еще сильная Сиена.
Так что же представляла из себя Флоренция, новая хозяйка Тосканы? Система республиканской власти, сложившаяся здесь в 13 столетии и с разной степени нюансами существовавшая в других коммунах, с тех пор претерпела здесь значительные изменения. После того, как дворянство с поражением гибеллинов было фактически отстранено в городе от власти, в основу здешнего политического устройства легла система цехов – «старших» и «младших». По принадлежности к этим цехам – а, как уже рассказывалось выше, в них был принужден записываться и нобилитет – жители Флоренции делились соответственно на «жирный» (popolo grasso) и «тощий» (popolo minuto) народ; вся система правления республикой базировалась на этом разделении.
С 1280-х годов верховная власть в коммуне была отдана выборным приорам во главе с гонфалоньером справедливости; этот орган существовал параллельно с институтом подеста, причем синьории подчинялась система советов – «Двенадцати добрых мужей», «Шестнадцати знаменосцев». Массово флорентийские граждане были представлены в советах Коммуны (главным образом, «жирные» пополаны) и Народа («тощие»). Но с 14 века эта система постепенно начинает разрушаться - все чаще назначаются «бальи», советы с чрезвычайными полномочиями; к 15 веку во Флоренции традиции народовластия стали ширмой для борьбы за власть видных городских семейств, которая развернулась между родами Альбицци и Медичи. В 1434 году Козимо Медичи удалось обезвредить своих политических соперников, и с этого времени во Флоренции и в покоренных ею землях начинается новая эпоха, связанная с этим семейством.
Медичи формально не отменяли республики – они правили как бы как частные лица, но республиканский дух из страны в те годы практически ушел. Вместе с тем, их авторитарное правление стало для флорентийского государства, пожалуй, самым блестящим периодом его истории. В короткий срок они вывели Флоренцию в число не только политических, но и культурных лидеров Италии. Меценатство при Медичи, начиная с Козимо Старого, и особенно при его внуке, Лоренцо Великолепном, стало фамильной традицией - и Боттичелли, и молодой Микеланджело находили у могущественного рода покровительство и заказы. Благодаря деятельности Козимо, а затем и Лоренцо, Тоскана превратилась в центр неоплатонизма и гуманизма - здесь творили Марсилио Фичино и Пико делла Мирандола; ожил пришедший было в запустение вместе с Пизой ее знаменитый университет.
Однако этот расцвет, плодами которого воспользовалась в основном Флоренция, дорого стоил покоренной Тоскане. Экономические привилегии отошли флорентинцам, а налоги, нужные для поддержания государства, наоборот, легли на плечи пизанцев, пистойцев и аретинцев. Хотя некоторые из городов, как та же Пиза, продолжали играть роль культурных центров, жизнь в них замерла, а население, бежавшее от флорентийского гнета и беспросветности в иные края, сократилось в несколько раз – сильнее, чем от Великой Чумы.
И действительно, как только в роду Медичи появился слабый правитель, сложившаяся и уже казавшаяся незыблемой система рухнула. Бездарная политика сына Лоренцо, Пьеро Медичи, привела к вторжению в 1494 году в Тоскану войск французского короля Карла VIII. После того, как струсивший Пьеро подписал капитуляцию, означавшую оккупацию большей части Тосканы и, что самое страшное, потерю Пизы с Ливорно – а, значит, и выхода к морю - он попросту был вышвырнут горожанами из Флоренции. Сами граждане в конечном итоге смогли договориться с королем на гораздо более приемлемых условиях, уже как союзники. Но Пиза все же была потеряна – пользуясь дестабилизацией обстановки, ее жители восстали и вернули себе независимость; забеспокоились и другие города - страна начала разваливаться.
После изгнания Пьеро граждане восстановили республиканское правление; становление «второй республики» во Флоренции оказалось неразрывно связано с личностью монаха-бенедиктинца Джироламо Савонарола. Харизматичный проповедник и пламенный аскет, он был главным идеологом восстановления «древней демократии» - но эта демократия в его понимании должна была стать теократической. Синьором города под его влиянием признали Христа, настоящая война была объявлена светскому искусству – «развратные» книги и картины безжалостно сжигались, а забывшие о карнавалах и блеске времен Медичи граждане обратились к посту и покаянию. Большая часть горожан радостно приветствовала жесткую власть Савонаролы, чего нельзя сказать о папском дворе - папа Александр VI, оскорбленный обличительными речами Савонаролы о нравах Святого престола, отлучил проповедника от церкви. В конце концов, когда расстановка сил в республике изменилась, тот был схвачен и казнен как еретик – это случилось в 1498 году.
Республика же продержалась еще четырнадцать лет, и эти годы оказались для нее весьма непросты – Флоренции пришлось пережить и войну с романьольским герцогом Борджиа, и восстания в Ареццо, Монтепульчано и Пистойе, и всплеск внутренней нестабильности. В конце концов, флорентийскому правительству удалось выйти из кризиса и восстановить былой престиж, но в 1512 году у власти снова оказались Медичи, которых силою оружия вернули в город испанцы – в условиях бесконечных «Итальянских войн», длившихся с 1494 года, испанцам Медичи у власти были выгоднее республики.
Флорентинцы не успокоились – Медичи были снова изгнаны в 1527 году, когда испанцы разграбили Рим и осадили в Замке святого Ангела папу Климента VII (Джулио Медичи), от которого тогда напрямую зависело могущество семьи. Но эта, последняя республика просуществовала лишь несколько лет – в 1531 году испанские войска вновь вернули Медичи в город; отныне и навсегда за ними закреплялся теперь герцогский титул. Через полтора десятилетия испанцы осадят Сиену – они не смогут забыть недавний отказ сиенцев от «покровительства» (читай оккупации), изгнания испано-имперских войск и союза с врагами-французами. Сиена будет в 1555 году взята и передана во владение Медичи – последний серьезный противник Флоренции войдет в состав единого тосканского государства, а Медичи отныне (точнее, с 1569 года) станут Великими Герцогами Тосканскими.
В этом качестве Медичи правили своей страной два столетия; но если вторая половина 16 века еще была отмечена яркими периодами правления герцогов-меценатов Козимо I, Франческо I и успешного политического игрока (что не мешало быть меценатом и ему) Фердинандо Медичи, то с начала 17 века в стране наступил многолетний застой – государство стало беднеть, ветшать и неуклонно превращаться в задворки Европы, пусть и богатые на памятники искусства.
Династия Медичи пресеклась в 1737 году; новым правителем страны стал Франц (Франческо) Лорран (Лотарингский), представитель рода Габсбургов, в будущем - император Священной Римской империи. Династия, основанная им, правила Тосканой – с перерывом на наполеоновское время – до самого объединения Италии. Правление Габсбургов оживило страну – при наследнике Франца, Леопольде, Тоскана стала одним из центров «просвещенного абсолютизма»: здесь впервые в Европе отменили смертная казнь и приняли законы о правах умалишенных, началась активная работа над конституцией. Благодаря реформам в экономической сфере постепенно ожили старые города региона, а мелиорация болот долины Кьяны существенно оздоровила страну. Так Тоскана подошла к концу столетия.
В 1796-1797 годах север и центр Италии был захвачен Наполеоном. Герцог Фердинанд III сумел отсрочить неизбежную аннексию страны выплатой контрибуции французам. Но эта отсрочка была недолгой - уже в 1799 году, когда разгорелась очередная война Франции с коалицией европейских монархов, герцогство было оккупировано; тосканцы в ответ на вторжение развернули партизанскую кампанию, получившую – по кличу восставших - название «Вива Мария». Столицей повстанцев стал Ареццо; при поддержке Австрии и России тосканцам удалось на короткое время реставрировать независимость Тосканы, но исход борьбы решился все-таки в пользу французов.
Для Наполеона Тоскана стала разменной картой в его дипломатии – заключая Аранхуэсский договор с испанцами и компенсируя им потерю Пармы, Наполеон предоставил большую часть тосканских территорий пармским Бурбонам, оставшимся без страны, которой те могли бы управлять. Новое государство получило название «Королевство Этрурия»; оно просуществовало до 1808 года, когда было включено в состав наполеоновской Империи; великой герцогиней Тосканы стала тогда сестра Наполеона Элиза Бонапарт. Еще раньше подобная судьба постигла и бывшую Лукканскую республику, оккупированную французами в 1799 году – она была объединена с Пьомбино и тоже подарена Элизе.
После разгрома Наполеона в 1814 году Фердинанд III вернулся в Тоскану, а в Лукку, куда после ухода французов республика так и не вернулась, пришли пармские Бурбоны (фактически, герцогство Лукканское было восстановлено для этой династии как компенсация за потерю Пармы, в которой утвердилась власть Марии-Луизы Австрийской). В возрожденном Тосканском государстве герцог развернул довольно благоразумную внутреннюю политику – «коллаборанты», сотрудничавшие с французской властью, не преследовались, мало того, многие прогрессивные наполеоновские законы, распространившиеся в Тоскане после включения ее в состав Империи – об открытости судебных процессов, праве на развод и прочие – сохранились и в герцогской юридической системе.
Фердинанд III и его наследник, Леопольд II, продолжили благоустройство своего государства – строились дороги, велась война с малярийными болотами. В 1847 году, после того, как пармская герцогиня Мария-Луиза скончалась, и правившие в Лукке Бурбоны смогли вернуть себе государство, «освободившееся» герцогство было наконец включено в состав Тосканы (этот ход был давно просчитан и оговорен несколькими договорами 1810-1840-х гг.). Но самому тосканскому государству уже недолго было существовать на карте.
Несмотря на либеральную политику Леопольда, революционные настроения и антиавстрийское движение набирали в Тоскане обороты; в 1848 году герцог вопреки сопротивлению Австрии, которая после реставрации тосканской монархии стала своего рода ее гарантом и покровителем, даровал стране конституцию и парламент. Мало того, на волне антиавстрийского подъема в Италии Леопольд, который, будучи Габсбургом, имел титул австрийского эрцгерцога, вынужден был даже объявить Вене войну – при этом, понятное дело, от эрцгерцогского титула ему пришлось отказаться.
Но радикалы набирали все больший вес – и в конце концов герцог был отстранен от власти; в 1850 году ему удалось вернуться - однако в 1859 году он снова потерял власть, теперь уже навсегда. Вместе с ним в небытие ушла и тосканская государственность: согласно плебисциту 1860 года Тоскана вместе с Пармой, Моденой и Романьей вошла в состав Сардинского королевства – будущего единого итальянского государства.
В объединенной Италии Тоскана заняла важное место – чего стоит тот факт, что именно во Флоренцию из Турина переехала в 1865 году столица государства; лишь в 1871 году власти перебрались в присоединенный за год до того к объединенной Италии Рим.
Правительство покинуло Флоренцию – но и город, и регион не потеряли своего значения, до сих пор Тоскана воспринимается многими как сердце Италии и ее сокровищница. Болезненными для области стали военные годы, когда многое из ее культурного наследия погибло под бомбами союзников или в ходе боевых действий, но и поныне регион сохраняет свою роль важнейшего культурного центра, недаром целых шесть здешних мест – Флоренция. Пиза, Сиена. Пиенца, «средневековый Манхэттен» Сан-Джиминьяно и ландшафт долины Орчии вошли в 1982-2004 годах в список памятников всемирного наследия ЮНЕСКО.
